ОТТЕНОК
Дом возведен, и мастер кроет крышу,
Поднявшись надо мною высоко.
И я внизу его удары слышу –
Железо гнёт уверенно, легко.
Скрепляет лист одним ударом точным,
И дела нет ему до красоты:
Она придет и ляжет на листы
Росой, снежинкой, лепестком цветочным.
Прекрасное сопутствует всегда
Простым и ясным истинам – мгновенно,
Коснется их, и словно без труда,
Им придает какой-то свой оттенок.
1939
ЧУВСТВО
Ты возмужал. Мужают от любви.
Тебе даны и нежность и суровость.
Легко и трудно! Крикни, позови,
Открой им романтическую повесть.
Навстречу ветру двинь своё плечо –
Уму теперь не выдержать удара…
Так возникает ощущенье дара,
Которого не чувствовал ещё.
Ваятелем, художником, поэтом?
Достать резец, достать кусок холста,
Достать перо, бумаги пол-листа –
И всё готово – дело только в этом.
И всё тебе смешно, что до сих пор
Ты собственного дара не заметил.
Большой и трудный разрешился спор –
И всем своим противникам ответил.
А мир вокруг полночный, голубой
И нет минуты лишней догадаться,
Что это будет вечно повторяться,
Что было так со всеми, как с тобой.
1940
ПИСЬМО
Письмо его написано в пути.
Оно сквозит любовью неподкупной…
То мелко, неразборчиво почти,
То чересчур размашисто и крупно,
Ложились на листочке небольшом
Строка к строке – и все с наклоном разным.
Две первых строчки написал он красным,
Другие две – простым карандашом,
Последние - чернилами, с нажимом,
Не сбившись, запятой не пропустив,
Как пишут на предмете недвижимом,
На возвышенье локоть утвердив.
Что было тем устойчивым предметом?
Дорожный камень, ящик иль седло?
За столько миль письмо меня нашло,
И понял я по всем его приметам,
Как иногда в походах тяжело.
Хотя в письме не сказано об этом.
1940
УПОРСТВО
Четыре часа пригибаясь идти.
- Убьют? Но пускай на обратном пути…
Четыре часа, чтобы только связать
Два провода тонких, протянутых скрыто;
Четыре часа, чтобы только сказать
Два слова коротких: - Атака отбита!
1941
***
Утихнет бой, и скажем мы потом,
Что чем-то малым, может быть листом,
На невысоком яворе густом,
С вершины каменного вала
Отчизна к бою призывала.
Листок на ветке, ветка – на стволе,
А ствол столетний – на родной земле!
1942
КАКОЕ У ПРАВДЫ ЛИЦО
Какое до холода тусклое,
Решительно-резкое, грозное,
Быть может, доверчиво-грустное,
А может быть, грустно-серьезное, -
Какое у правды лицо?
Веселая ль самоуверенность,
Прямое презренье, изменчивость,
А может быть, просто растерянность,
Мечтательность или застенчивость, -
Какое у правды лицо?
Какое: слегка утомленное,
Спокойное, светлое, нежное,
Чуть скорбное, чуть изумленное,
Почти равнодушно-небрежное, -
Какое у правды лицо?
А правда войдет и отважится,
И скажет, слегка смущена:
«Пришел ты, но часто мне кажется,
Что я у тебя не одна».
Я думал, что самоуверенно
Посмотрит она, не любя,
И вот – улыбаясь растерянно:
«Мне кажется – я у тебя…»
Мелькнула улыбка ответная,
И где-то совсем в уголке
У правды веселая, светлая,
Живая слеза на щеке.
По зимнему шарфом обмотана,
Выходит любовь на крыльцо
И плачет от счастья… Так вот оно
Какое у правды лицо!
1946
***
И песня моя, и хвастливая речь
Тебя не могли ни пленить, ни привлечь.
И понял мальчишка – напрасно старался.
И вдруг растерялся, умолк, убежал.
Сперва я грустил, а когда возмужал,
Решил: о несбывшемся думать не стану
И в окна твои и в глаза я не гляну.
И тут ты сама потянулась ко мне –
Сказать собралась о какой-то вине.
Моя возмужалость и грустная зрелость…
Так вот ты на что засмотрелась!
1955
***
Ты тишина,
Ты – нежность,
Ты – покой!
Ты мне нужна,
Конечно,
И такой.
Но кто тогда моей грозою станет?
Кто молнией в ночи меня достанет?
Кто молодостью ливня одарит?
Кто языком дождя заговорит?
Кто между мокрых листьев залепечет?
Кто эту тишину очеловечит?
Не ты? А кто? Ведь кто-то должен быть!
Я не могу лишь тишину любить.
1959
***
Опять один у этого крыльца…
Я не запомнил вашего лица
И сам не знаю, как это случилось
Среди огней предпраздничной Москвы.
Со мной однажды девушка училась,
Давным-давно… Быть может, это вы?
Мне девушка однажды улыбнулась,
Предгрозовой весенней синевы
Был взгляд её… Она не оглянулась,
Не позвала… Быть может, это вы?
Ко мне всегда, когда печалит книга,
Когда слышней осенний шум листвы,
Сквозь даль годов стучится кто-то тихо,
А не зайдет… Быть может, это вы?
Так – двадцать лет. Стою, припоминаю
У вьюгой заметенного крыльца,
И как могло случиться, сам не знаю:
Не в силах вспомнить вашего лица.
1958
***
Мы не верим друг другу пока,
И у каждого что-то осталось
Недосказанным… Издалека
Не такой эта встреча казалась.
И опять я проститься спешу.
От смущения вас избавляю,
Всё плохое с собой уношу,
Всё хорошее вам оставляю.
1962
|
